Виталик Бутерин Фото из личного архива
Forbes побеседовал с, вероятно, самым влиятельным и молодым игроком рынка криптовалют
Задумывая несколько лет назад новую криптовалюту Ethereum ее создатель Виталик Бутерин даже не подозревал, во что выльется его проект. После достижения определенной планки успеха программист собирался вернуться к написанию статей для издания Bitcoin Magazine (интернет-портала и одноименного печатного журнала о криптовалютах и технологиях на основе блокчейна) и, возможно, восстановиться в университете и продолжить учебу.
Однако, сейчас эфир имеет рыночную капитализацию в размере около $120 млрд, поэтому в то, с чего все начиналось, верится теперь с большим трудом. Сам Виталик в подкасте Unchained, где обсуждаются последние новости в мире криптовалют и блокчейна, признается: «На своих ранних этапах развития эфир определенно не был проектом столь амбициозным, каким он стал спустя несколько месяцев, и отнюдь не отличался такой далеко идущей концепцией, которую я продвигаю сейчас».
Бутерин также не ожидал всего круговорота событий, с которыми эфиру к настоящему моменту пришлось столкнуться: создания фонда Ethereum Foundation в Швейцарии, направляющего развитие криптовалюты в нужное русло; кража токенов на сумму $50 млн долларов из DAO, децентрализованного автономного венчурного фонда, который функционировал на платформе Ethereum; последующий раскол сети Ethereum и возникновение новой криптовалюты Ethereum Classic; нередкие DDoS-атаки и трудности, связанные с расширением платформы.
Более того, изначально программист предполагал, что эфир будет применяться для довольно немногочисленных целей: «Если случилось то-то — отправить $5 на счет такой-то; если случается что-нибудь еще — отправить $5 еще на какой-нибудь счет. Вот и все, как я мечтал, для чего станут использовать эфир. Но со временем люди начинали придумывать ему все новые и новые области применения — а давайте внедрим эфир в интернет вещей, в демократизацию процессов блокчейна, в системы идентификации, цепей поставок, в сетевую инфраструктуру, управление доменными именами и т.д. Список пополнялся новыми предложениями и рос просто на глазах».
Когда мы с Виталиком заговорили о разнице между его видением и реальностью, я процитировала его слова из статьи издания Wired 2016 года. Тогда Бутерин говорил: «Лично я считаю, пусть большие начальники обломаются. У них денег и так навалом». Поэтому теперь спросила его: если он до сих пор придерживается такого мнения, то почему членами некоммерческой организации Ethereum Enterprise Alliances являются такие корпорации как банк JPMorgan Chase, нефтегазовый гигант BP и Microsoft?
Он ответил: «Я действительно считаю, что блокчейн дает уверенность тем, кому не хватает финансов, способности договариваться или, может быть, умения располагать к себе других. В подобной структуре находится место и для крупных компаний — по моему мнению, они берут на себя очень важную роль в процессе. Я уверен: те, кому хватает ума сделать первый шаг и кто готов поддерживать технологии, а не бороться с ними, смогут сохранить свои позиции и остаться при сложившихся обстоятельствах в выигрыше». Он объяснил это на примере компании Microsoft — в 90-х ее воспринимали как злобного монополиста рынка, но сейчас на фоне таких интернет-компаний как Facebook, всецело контролирующих данные пользователей, Microsoft уже не кажется таким страшным злодеем.
Дело в том, что благодаря Microsoft «пользователи могут самостоятельно контролировать собственные данные. В случае же с интернет-гигантами пользователи перестают быть их клиентами и вместо этого становятся для них продуктом. А для Microsoft люди по-прежнему остаются клиентами, поэтому у данной компании намного меньше причин и мотивов продавать кому-либо их личные данные.
Мы также обсудили твит, в котором Бутерин задался вопросом о том, заслужило ли криптовалютное сообщество совокупную рыночную капитализацию в размере $500 млрд. В подкасте Unchained он иронически отметил: «Если я был так расстроен суммой в $500 млрд, то от $740 млрд я бы расстроился еще больше». Программист упомянул несколько социальных проектов как, например, Всемирную продовольственную программу при ООН (хотя она использует мощности частного блокчейна), и объяснил, что подобные проекты пока не могут перейти на публичные типы блокчейна из-за совершенно других масштабов системы.
Рассуждая на тему государственного регулирования эфира, мы обговорили, есть ли для программиста некая точка невозврата и чтó произойдет, если он покинет Ethereum (над такой возможностью он задумался в одном своем недавнем твите). Если же говорить о технических аспектах, то мы не обошли стороной алгоритмы достижения консенсуса при создании умных контрактов: доказательство выполнения работы и доказательство по владению доли, а также возможные негативные последствия от включения в структуру государственного регулирования и то, чем обернется наращивание ее масштабов.
В ходе беседы с Forbes, вероятно, самый влиятельный и молодой игрок рынка криптовалют рассказал, что его беспокоит, представляют ли угрозу для его платформы другие технологии блокчейна, как совершить наиболее прозрачный ICO, как он относится к криптокотятам, хардфорку биткоина и проблемам распределения богатства в криптосообществе. В довершение ко всему молодой специалист осознал, что «занимающиеся блокчейном и криптовалютами — такие же люди со своими недостатками».
Перевод Антона Бундина