Почему «взлетает» только 1% стартапов — и это нормально


Фото Chris Ratcliffe / Bloomberg via Getty Images
Повысить шансы на успех может только реальный опыт предпринимателей, эффективность бизнеса, налаженные связи, настрой, готовность вести дела до конца и не опускать руки

Абсолютному большинству людей венчурный рынок кажется непредсказуемым. Что справедливо. Профессиональные участники венчурного рынка верят, что инвестиции в новые бизнесы  — это ремесло, которому можно научиться, чтобы извлекать целевой доход. Попробуйте первый раз сыграть в гольф или теннис: если вначале и получится один хороший удар, то за ним последуют сотни и тысячи «кривых». И только после них придут навыки, а для уверенной игры еще потребуется самоконтроль, психологическая устойчивость и способность доводить начатое до конца.

Вместо долгих и болезненных тренировок в реальном бизнесе и проектах, многим гораздо проще поверить в счастливую руку и кофейную гущу, положиться на советы друзей и прогнозы экспертов и аналитиков. Некоторым, возможно, и повезет, но процент «счастливчиков» ничтожно мал.

» style=»display: none»>

Все мы — инвесторы, руководители стартапов и  проектные менеджеры одновременно —  вкладываем свое время, здоровье, деньги и собственные внутренние ресурсы в других людей (будь то  семья, сотрудники или партнеры), проекты, благотворительность. Есть небольшой процент людей, которые делают это максимально осознанно: они ценят приобретенные ресурсы, стремятся, развивая себя, наращивать этот «капитал» и эффективно им распоряжаться. Как правило, именно такие люди и становятся  предпринимателями, профессиональными управленцами, инвесторами. Часто они совмещают несколько ролей — это еще один способ «обогатиться» .  Именно поэтому так часто мы видим переход  успешных предпринимателей в ряды  профессиональных инвесторов и наоборот. Они постоянно принимают решения об инвестициях внутри своих компаний, планируют бюджеты, принимают и отвергают предложения по M&A-сделкам, работают с большим  числом контрагентов, оценивают качества внутренних или приглашенных команд, ищут пути повысить эффективность бизнес-процессов. Они совершают ошибки, но в какой-то момент понимают, что с каждым годом их становится все меньше. Преодолевая трудности и зачастую опираясь на везение, рано или поздно  они понимают: успех стал повторяющимся.  На это может уйти пять, десять, пятнадцать лет, а может не произойти никогда. Взлеты и падения молодых предпринимателей за несколько лет — только исключения, доказывающие общий закон.  Такой путь прошли практически все успешные инвесторы, включая участников рейтинга Forbes. Все они вначале развивали свои бизнесы или управляли чужими, а  потом, накопив ресурсы и капитал, стали профессиональными инвесторами — теперь возвращаются к управлению лишь тогда, когда не могут найти достойный менеджмент. Спектр интересов и активностей у этих людей по-настоящему широк. По мере накопления капитала и ресурсов  они, как правило, переходят от инвестиций на ранних стадиях к более поздним.

Но добивается успеха в построении бизнеса совсем небольшой процент предпринимателей и инвесторов, поверивших в их идеи. По подсчетам  Startup Genome Report, умирают 92% запущенных стартапов, 74% интернет-стартапов закрываются из-за преждевременного масштабирования, переоценив свои силы и раздув штат компании в несколько раз.  Половина стартапов закрываются в течение первых пяти лет, и это характерно для всех секторов.  Это означает, что в начале пути у любого предпринимателя и инвестора, ставшего его партнером,  риски максимальны. Может показаться безумием, что находятся люди,  готовые поддержать проекты на ранних стадиях, несмотря на  то, что вероятность преуспеть в моменте будет в несколько раз ниже, чем  в казино, а ждать возврата на инвестиции придется несколько лет.

На успешность работы фонда влияют состав партнеров, география  инвестиций и их история: к успешному фонду приходит больше классных проектов, у такого фонда накоплена экспертиза и нетворк, который может помочь как в развитии, так и с «выходом». Например,  фонд Sequoia,  работающий с 1972 года, сделал инвестиции, многие из которых уже «монетизированы»  в компаниях, совокупная  стоимость которых на сегодняшний день  приближается к $1,5 трлн долларов. Вероятность «выхода»  для инвесторов такого фонда возрастает в несколько раз. Как заполучить такого акционера стартапу? Это не так-то просто. Как правило, фонды такого уровня дают относительно низкую оценку компании в момент входа в проект, потому что знают, какую огромную ценность могут обеспечить начинающему бизнесу.   Главное  для стартапа  — не перепутать фонд с большим набором портфельных компаний, который, тем не менее обладает ресурсами для плотной работы с каждой из них,  с фондом, у которого просто много портфельных компаний, а его команда занимается расстановкой фишек на столе.

Как и во многих секторах экономики, на венчурном рынке есть «мафия». У этого термина, скорее, позитивный оттенок — речь идет о группе людей, которая видит весь рынок, эффективно распределяет ресурсы и может дотянуться до любого топ-менеджера, принимающего решения.  В Кремниевой долине есть бизнес-ангелы и  фонды, специализирующиеся исключительно на инвестициях ранних стадий, — и они успешны благодаря своей фокусировке. Например, сеть бизнес-ангелов Tech Coast Angels заявляет об IRR  в 26%, в то время как по некоторым данным средняя ежегодная доходность портфеля американского бизнес-ангела составляет чуть более 20%. Однако нужно понимать, что компании зачастую рождаются не ради огромных заработков, а ради воплощения идеи предпринимателя, которому почти всегда важно развивать проект для самореализации. Предприниматель  горит идеей и готов  брать на себя риски (сейчас мы не берем нетипичные ситуации, когда человек начинает свое дело от безысходности или невозможности найти хорошую работу). Бизнес-ангелы  и венчурные капиталисты, инвестируя в компании на ранних стадиях,  диверсифицируют риски — формируют портфель из большого числа компаний.  Но, как показывает глобальная статистика по средним значениям, они получают меньшую доходность на ряде отрезков времени и бОльшую волатильность  инвестиций в сравнении с венчурными фондами более поздних стадий и фондами прямых инвестиций.  

Как можно увидеть по данным результатов работы 1653 венчурных фондов (1 051 — ранних стадий, 190  — поздних стадий и стадии экспансии, 406 — ориентированных на проекты разных стадий и 6, предоставляющих венчурное долговое финансирование),  созданных между 1981 и 2016 годом,  горизонт инвестирования должен быть достаточно длинным. Доходность волатильна и сильно зависит от цикла и времени входа, при этом ликвидность далеко не самая высокая.

Для крупных компаний и индустриальных гигантов все чаще инвестиции становятся возможностью адаптироваться к изменяющимся условиями или переломным моментам на своих рынках. Недавний пример — активные инвестиции автопроизводителей в сервисы-агрегаторы такси.  Этот тренд подтверждается глобальной статистикой, которая фактически говорит о том что условный «оффлайн» и уже не менее условный «онлайн» все чаще переплетается и становится неотделимым.   

Разумеется, у инвесторов есть много альтернатив инвестициям в венчурные фонды.   Среди них —  фонды, облигации и акции ликвидных компаний любого сектора. Доходность вложений в этих сегментах часто оказывается выше  венчурных инвестиций, если мы  говорим о достаточно краткосрочных вложениях.  В инвестициях в ликвидные активы вы получаете большую гибкость и по размеру инвестиции и по управлению рисками, в то время как в частных инвестициях, вы как правило имеете гораздо меньше гибкости и часто сталкиваетесь с кризисами разного характера.

Для серийных успешных инвестиций на венчурном рынке нужно обладать набором неординарных способностей и накопить большой багаж ошибок и знаний.  Это касается и основателей стартапов и инвесторов, если они хотят, чтобы их инвестиции «выстреливали»  в более чем в 10-50% случаев (в зависимости от стадии) и перекрывали с запасом неудачные вложения.  Предприниматели и инвесторы стараются дисконтировать эмоциональный фон и зачастую иррациональную работу сознания, оценки и восприятия и все больше опираться на данные в своих решениях. Систематического успеха добиваются те, у кого в голове заработал эффективный «гибрид», сочетающий данные, опыт и интуицию. Правда  «обучение» на венчурном рынке обойдется дорого: вместо MBA в топовой  бизнес-школе на год-два с  гарантированными «корочкой» и выпускным фото — годы проб и ошибок, неясные перспективы, а диплом никто не обещает. В общем,  для обычного образованного человека, не хватающего звезд с неба, венчурный рынок —  отвратительный и для большинства неприемлемый сценарий.

Давайте возьмем 100%-ную (в теории!)  вероятность успеха родившейся компании и будем вычитать шансы на успех с порчей каждого «ингредиента» (возьмем лишь базовые: идея, бизнес-модель, рынок, основатели, команда, инвесторы) и посмотрим к какой вероятности успеха мы придем:

  • Идея и бизнес модель. Часто бывает, что идея звучит многообещающе, но бизнес-модель не дает возможности стартапу  масштабироваться  или для этого  нужны тектонические  изменения на рынке.  Например, стартап, ориентирующегося исключительно на R&D-разработку продукта, без понятного и подтвержденного спроса со стороны заказчика, скорее всего, имеет шансы на успех, близкие к нулю.  Но будем оптимистами: у  компании действительно сильная идея, ее исполнение тоже оказалось на хорошем уровне, у стартапа не появились более сильные и более смышленые конкуренты до запуска, но могут появиться в будущем, — тогда «отрежем» условные  50% от вероятности успеха.

  • Рынок.  Допустим, предприниматели  переоценивают размер своего целевого рынка, не понимают на нем расстановки сил и механизмов входа на него,  не учитывают  необходимости законодательных изменений для распространения придуманной стартапом инновации. Опять же, все эти частые ошибки сводят вероятность успеха компании к нулю. Но мы снова будем верить в качественную проработку оценки рынка нашим стартапом:   рынок есть,  предприниматели его знают. Вместе с тем, показатели спроса на  рынке и    появление и развитие конкурентов все равно сложно спрогнозировать  на старте, так что придется ополовинить шансы стартапа на «взлет».   

  • Основатели.   У  них, возможно, нет опыта  работы, нацеленной на конкретные результаты (такое случается сплошь и рядом, когда человек уходит из работы по найму ради новой компании), нет серьезных личных и командных достижений. Нередко налицо дефицит лидерских качеств и понимания психологии людей. Наконец, инвестор мог не слишком глубоко проверить заслуги основателя и не узнать о том, что он их приукрашивает. Шансы снова стремятся к нулю.  Дополнительные риски несет ситуация, когда стартап возглавляет единственный основатель — это дополнительные риски (почти 60% успешных стартапов основаны как минимум двумя партнерами, следует из статистики Sage).  Если в бизнесе два-три  равноправных сооснователя, скорее всего,  они работали вместе раньше, наступали на одни и те же грабли — и не разбежались, поссорившись.  Но вернемся к нашему воображаемому  проекту с оставшимися 25% шансов на быстрое развитие. Скажем, у нас два партнера,  они  не работали вместе до запущенного ими недавно бизнеса, но дружили. Оба  — умные, порядочные и  способные договориться парни. Но это на первый взгляд. Риски конфликтов или ухода из проекта одного из сооснователей, как и риски недостаточной компетенции в бизнесе молодых предпринимателей остаются. Очень может быть, наши предприниматели не научатся строить процессы внутри компании, развивать команду, мотивировать людей, принимать сложные и подчас очень болезненные решения.   Снова вычитаем условные 50% от оставшихся шансов.   

  • Команда. Тут «подводных камней» множество  — часто молодые руководители не любят, чтобы кто-то в коллективе имел собственное мнение, не дают хорошим профессионалам расти или нанимают слабых специалистов, чтобы выделяться на их фоне. На старте инвестор ничего не знает о столь низких навыках формирования команды у пришедших к нему предпринимателей, так что уже после закрытия сделки начинают сыпаться проблемы —   замены людей на ключевых должностях, увольнения и заявления «по собственному желанию»,  внутренние конфликты. Все это не дает стартапу сфокусироваться на развитии бизнеса. Хорошо, в нашем придуманном случае команда двух давних друзей  выглядит адекватно, но пока она небольшая и компетенций у нее не хватает. Когда они наработаются? Это большой вопрос и риски — поэтому из оставшихся 12% на успех остаются 6%.  

  • Инвесторы. Тут нужно понимать, что, с одной стороны,  стартапы, решившие не привлекать внешнего финансирования, отсекают от себя целую группу рисков, с другой — для некоторых стартапов отказ от денег инвестора может быть равен провалу (когда слишком важно масштабироваться быстро, а для этого нужно существенное финансирования).  Предприниматель может целенаправленно и упорно искать  инвестора, а может инвестор найти предпринимателя.   Инвестор может быть пассивным или активным,  он может ставить цель  всесторонне помогать проекту  и двигать бизнес к новым высотам, а может преследовать цель максимизации доли, добиться своих целей через дедлоки или стратегии по обезвоживанию компании будучи безальтернативным источником капитала в какой то момент. Условия сделки могут оказаться каббалой и умного предпринимателя они не радуют и демотивируют, хоть все и поздравляют с «успехом».  Все это новые и новые риски. От того, как и с кем договорятся основатели проекта, будет зависеть то, превратятся ли оставшиеся 6% в ноль или нет. В любом случае: читая  заголовки новостей о стартапах, закрывших раунды на миллионы и сотни миллионов долларов, нужно задуматься об условиях привлечения этих денег. Успех в мире стартапов, который ошибочно до сих пор пытаются приравнивать к объемам привлеченных венчурных инвестиций,  очень часто оказывается  эфемерным.  В одних случаях  инвесторы действительно помогают найти лучших людей в команду стартапа, отстроить процессы, во всю используют свою сеть контактов и даже становятся «психологами» для предпринимателей. Но  такие инвесторы очень ценят свое время и даже бесплатно не возьмут у вас долю если не верят в успешность мероприятия и совместной работы. Для них важно, чтобы компания была по-настоящему сильной (часто не менее важна личная симпатия инвесторов к предпринимателям и бизнес идее). Такую ли помощь предложат вам инвесторы, на переговоры с которыми вы собрались завтра в кофейне в центре Москвы? В пестром мире финансовых инвесторов риски обжечься очень высоки, поэтому мы должны отрубить еще половину.

  • Что в итоге? Мы получили 3% вероятности успеха  в базовом сценарии для типичного стартапа.  При этом нужно помнить: шансы могут оказаться «нулевыми» из-за каждой рассматриваемой нами составляющей нового бизнеса, причем произойти это может как на старте, так и по пути. А еще вероятности накладываются друг на друга, поэтому  реальные шансы на успех вряд ли можно оценить более чем в 1%. Прибавим к этому всевозможные форс-мажоры,   страновые риски,  изменения инвестиционного климата, вероятность личных проблем у ключевых людей в компании. Вспомним, что рынок может оказаться  не готов к продукту или сервису, поэтому нельзя  не учесть фактор времени и то, что в одной точке должны сойтись многие технологические тренды и  глобальные тенденции в изменении привычек потребления.  Повысить шансы на успех может только реальный опыт предпринимателей,  эффективность бизнеса, налаженные связи, настрой, готовность вести дела до конца и не опускать руки. Но такие случаи все-таки редки — «дебютантов» на стартап-рынке намного больше немногих по-настоящему успешных серийных предпринимателей.  

    Читая в следующий раз об 1% стартапов, добравшихся до больших объемов продаж и принесших инвесторам высокий возврат инвестиций, не удивляйтесь — цифра закономерна.  Но без предпринимателей и венчурных капиталистов не было бы мира, каким мы знаем его сегодня, и влияние этих людей в экономике, все более ориентированной на инновации и эффективность, только возрастает. Это сумасшедший мир сумасшедших людей. Не все выдерживают, но скучно не бывает.

     

    Источник